Эта статья была написана Леопольдом Эпштейном как предисловие к альманаху.
ЧТО ТАКОЕ «БОСТОНСКИЕ ЧТЕНИЯ»
Начну как математик – от противного: чем «Бостонские Чтения» (в дальнейшем – БЧ) не являются? Это не клуб, не литобъединение, не салон, не кружок. Хотя есть элементы и клуба, и лито, и салона, и кружка, БЧ, по-моему, богаче и интересней.
БЧ – результат усилий двух человек. Их зовут Аня и Саша, и они, по счастливой случайности, супруги. В значительной мере БЧ и подвал их дома можно считать синонимическими выражениями. Если Вас пригласили на БЧ и Вы приняли приглашение, то, придя в дом с указанным адресом, Вы начнёте Вы с того, что спуститесь в подвал. И сразу попадёте в «тусовочную» атмосферу первой, («клубной») комнаты этого подвала. В том, что приходящие приносят с собой вино и немножко еды (Аня и Саша, кстати, чётко оговаривают в своём приглашении, что именно можно приносить – пища телесная ограничена в категориях и не доминирует), ничего необычного нет. Необычным оказывается другое – запланированное до основного события общение вокруг большого некруглого стола превращает первую комнату в своеобразное чистилище, позволяющее перестроить мысли с бытовых дел, новостей, «пробок», через которые Вы проехали, на литературу. Этому помогают с картины и фотографии, которые висят на стенах: они интересны и часто обновляются. Время от времени хозяева-устроители «планово» добавляют к литературным впечатлениям художественные. Тогда об этом сообщается в приглашении, и Вы, если Вам это интересно, можете заранее настроиться на просмотр картин такого-то или фотографий такой-то. Наступающий душевный комфорт, вероятно, обуславливается и быстро возникшими между участниками-посетителями личными контактами. Многих из тех, с кем я встречаюсь в первой комнате подвала, я знать не знал два года тому назад, а теперь считаю друзьями. Добавьте продуманность и заботливость чисто бытового устройства тусовки – кофе, чай, книги, предлагающие себя полистать. Сыновья Ани и Саши, Женя и Дима, как и невестка Дина, вроде бы, ничего особенного не делают, но их незаметными усилиями на столе возникают тарелки и салфетки, в кофеварке – вода, а бумажные пакеты и забытые в ходе беседы бумажные стаканчики, наоборот, исчезают. И, конечно, внуки Ани и Саши, которым удаётся полакомиться сладким с общего стола, дополняют картинку. В общем, время до начала «основной части» протекает весело и незаметно. И когда звучит гонг, возвещающий, что довольно есть и пить, пора и к делу переходить, Вы переходите во вторую, «салонную», комнату со смешанными чувствами ожидания и сожаления.
А теперь начинается главное – то, о чём сообщалось в приглашении. Перед Вами выступает (или выступают) такой-то (такая-то, такие-то) со своими стихами (переводами, рассказами). Что ж, в нашем культурном русскоязычном Бостоне – я не шучу – встречи с таким-то или такой-то – не редкость. Но у выступлений в БЧ есть свой особый, и – на мой взгляд – очень приятный, привкус. Они одновременно «уютные» и «строгие». Хорошо объяснить это трудно. Но почему-то никогда не кажется, что народу слишком мало или слишком много. Микрофоны, которые не так и обязательны в не очень большом помещении, всегда хорошо работают, идёт видеозапись выступления (усилиями Жени и Димы – сыновей Ани и Саши). Сочетание старых, заслуженных кресел и диванов с хорошими раскладными стульями, не даёт обстановке стать ни слишком затрапезной, ни слишком официальной. Но главное, конечно, в другом: в том, кто и как выступает. И здесь, наверное, главная загадка (или, высоким штилем – тайна) БЧ.
В отличие от многих подобных выступлений, встречи в подвале всегда принципиально бесплатны для публики. И достаточно часто там выступают те, кто обычно бесплатно принципиально не выступает. Причём люди довольно известные специально приезжают из Нью-Йорка, прилетают из Денвера или даже из Петербурга (впрочем, большинство выступающих всё же не «заезжие музыканты», а свои – бостончане). Почему? А потому, что выступать в подвале у Ани и Саши – приятно. Потому что (рискну сделать такое смелое заявление) слушатели в среднем умней, интеллигентней, вежливей, чем обычная – умная, вежливая, интеллигентная – бостонская публика. Как это получается? Думаю, что срабатывает цикл положительной обратной связи: люди знают, что они идут туда, где будут выступать сильные, интересные авторы, где их не ждут ни скандальные выпады, ни громкая лесть в чей либо адрес, где им будет приятно. А сильные, интересные авторы рады возможности выступить перед такой публикой. Я сознательно не хочу называть никакие имена. Назвать всех выступивших в «Бостонских чтениях» я всё равно не смогу, да и не хочу – потому что не все, естественно, мне одинаково понравились, а называть лучших – тоже не стоит, мой вкус заведомо отличается от Вашего. Скажу лишь, что средний уровень звучавшего в качестве «основного блюда» БЧ оказался неожиданно высок, что я много раз получал настоящее эстетическое удовольствие.
После «выступления такого-то» народ снова плавно перетекает к столу с вином и закусками – но это не фуршет после встречи, а лишь перерыв перед следующим действием (или действом), которое именуется «открытым микрофоном». Многие, по крайней мере отчасти, пришли сюда именно ради него. «Открытый микрофон» похож на чтение по кругу, каковые бывают в любом лито; можно, конечно, назвать его и ярмаркой тщеславия. Не будем ханжами: пишущие люди нуждаются в аудитории и в этом нет ничего плохого. От чтения по кругу «открытый микрофон» в подвале у Ани и Саши отличается необходимостью предварительной записи и наличием ведущего – каждый раз другого. И, в отличие от литобъединений, нет мэтра, выносящего суждение, нет вообще обсуждения прочитанного. Если публике нравится, она награждает выступившего аплодисментами. А публике многое нравится – и не потому, что она, публика, невзыскательна. Уровень «открытого микрофона» меняется от раза к разу – заранее не угадаешь. Иногда сожалеешь, что не ушёл в перерыве. Но чаще, намного чаще, чувствуешь, что первая и вторая часть вечера дополнили друг друга. Потому что талантливые люди уехали из СССР и государств, пришедших ему на смену, и осели в Бостоне. Потому что талантливые дети подросли здесь, сохранив достаточные связи с русской культурой, чтобы если не писать по-русски, то с глубоким пониманием переводить с русского на ставший для них родным английский. А какие замечательные переводы с разных языков на русский здесь прозвучали! И уж совсем поражает, когда человек, не в очень молодом возрасте эмигрировавший, читает свой перевод с китайского (которым владеет!) на английский. Даже если бы я не услышал на «открытых микрофонах» ничего, кроме переводов, мне было бы достаточно. А я услышал много хорошего – и в стихах, и в прозе. Нередко бывает, что человек, месяц назад красовавшийся как субъект «выступления такого-то» в первом действии, сегодня выходит наряду с другими к тому же самому «открытому» микрофону и читает что-то новое. Тут у меня возникает сильное искушение назвать имена… но всё же воздержусь.
«Бостонские чтения» существуют не так долго – с 2013 года. Но уже вполне можно говорить об их истории и традициях, о круге авторов, тяготеющих к ним. Организатором «чтений» удалось – с моей точки зрения, блестяще удалось – решить одну из труднейших задач: примирить частный и публичный элемент. На БЧ нельзя прийти «с улицы», нужно удостоиться приглашения. Но получить такое приглашение не трудно, если Вы этого действительно хотите. Нужно, чтобы кто-нибудь из посещающих БЧ попросил о Вас – или можно попросту написать письмо Ане или Саше и «попроситься в гости». Вылететь из числа приглашаемых – довольно трудно, нужно сделать что-то совсем неподобающее. Тем не менее, некоторые успешно вылетают (тут уж я точно обойдусь без имён!) – и благодаря этому обстановка в обеих подвальных комнатах остаётся дружественной и тёплой.
Выход в свет альманаха делает разумным добавление ещё пары «не» к определению БЧ. Это не журнал и не редколлегия. Хотя теперь БЧ стали присущи некоторые черты и журнала, и редколлегии. Появилась также возможность оценить «Бостонские чтения» – в какой-то степени – и без приглашения. Для чтения альманаха оно не требуется.
Леопольд Эпштейн
Июль 2016
Бостонские чтения 